Возвращение
Приближалась середина марта, а с ней и конец срока моего пребывания в США Распрощавшись с калифорнийскими друзьями, я в начале марта благополучно прибыл в Нью-Йорк, где и провел прекрасно неделю, благо, погода была хорошая. На пятый день неожиданно встречаю на Бродвее двух знакомых из Института кристаллографии АН СССР. Это были Хачик Багдасаров и Саша Чернов. (Сейчас сии джентльмены суть члены-корреспонденты РАН). По ходу обмена бессвязными мнениями выяснилось, что виза у нас троих кончается во вторник, что вылетаем мы все вместе из Нью-Йорка в понедельник рейсом бельгийской компании «Сабена» в Брюссель, где нас ждет пересадка на самолет «Аэрофлота» (в то время прямого авиационного сообщения между СССР и США не было). Хорошенько изучив расписание авиационных сообщений по линиям Нью-Йорк — европейские столицы, я предложил авантюру, полным успехом которой горжусь и по сей день.
— Хотите в Париж на пару дней за счет «Эр Франс»? Ах, я с ума сошел! Ну, пошли со мной. Офис «Эр Франс» находился на 5-й авеню. Так как тогда в Америке развязывалась очередная антифранцузская истерия с призывами не летать французскими самолетами, не покупать французские сыры и вина и т. п., то девушка-клерк проявила энтузиазм и немедленно сделала условное резервирование. Ей было лишь нужно получить официальное согласие «Сабены». Там пришлось взять грех на душу и сознательно солгать в том смысле, что наши переговоры с фирмой «Йу. Си.» завершились вполне успешно. Однако, подписание контракта состоится в понедельник, все законно, так как виза кончается во вторник, но вашего самолета уже не будет, а есть рейс «Эр Франс», так не будет ли она (девушка из «Сабены») столь любезна и т. д... В общем, мы получили требуемое разрешение в адрес «Эр Франс».
Я много летал потом, в том числе, и первым классом. Но никогда я так не наслаждался утонченным авиационным сервисом, как при этом ночном полете над океаном в экономическом классе «Эр Франс» весной 1966 года. Самолет отнюдь не был переполнен, а французская кухня, французские сыры и вина после полугода американской еды приводили в состояние восторга почти религиозного. До сих пор помню утку по-руански и полбутылки Шардонне к ней.
Никаких документов на право побывать в Париже у нас не было. Но я знал о существовании понятия «полицейская виза». Эту визу за шесть франков выдавали всем тем, кого «Эр Франс» привез в Париж, как в пункт промежуточной посадки и чей пересадочный самолет вылетал из Парижа не ранее, чем через какое-то определенное время. И как я «огорчился», узнав у соответствующего клерка «Эр Франс», что советский самолет, на котором только мы и могли лететь, уходит из Парижа через два дня на третий. Мы немедленно зарезервировали этот рейс, заплатили по одному доллару и, торжествуя в душе, вышли на волю. Но это еще не все. По существовавшим тогда международным правилам в случае краткосрочного прерывания полета не по вине пассажира предыдущий перевозчик обязан взять его, пассажира, на полное свое обеспечение. И нас отвезли в роскошный отель на авеню Клебер, накормили, заботливо попросили не опоздать к обеду и оставили одних.
Праздник продолжается. Два дня и три ночи в Париже. За несколько лет до описываемых событий я проработал несколько месяцев в Париже, знал этот город и любил его. Возможность показать любимый город симпатичным людям остро усиливала получаемое от него наслаждение.
Отчитываясь по прибытии в Москву в АН СССР, я честно рассказал об этой французской эскападе. При рассказе деликатно подчеркнул, что все это не стоило Академии ни сантима и что решение директивных органов о сроке возвращения командируемого на Родину не было нарушено. В результате я был понят и прощен.
