Мазерный проект
Вскоре мы научились, предварительно найдя оптимальный режим с помощью упомянутого 500-килограммового магнита, использовать для создания нужного поля сверхпроводящие катушки. Это было большим достижением. Академик Владимир Александрович Котельников, председатель приемной комиссии (работа, заданная постановлением правительства, должна по завершении быть принята специальной комиссией) выслушав на месте мой доклад, захотел посмотреть, как все выглядит в натуре. Для этого надо было осторожно вынуть гелиевый сосуд из азотной рубашки и подождать чуть более получаса, пока испарится жидкий гелий, и вся система отогреется. Только после этого можно было обнажить мазерную головку и показать народу ее устройство. Юра Пименов, который ездил со мной в Тверь и был ответственен за криогенно-сверхпроводяшую часть нашей работы, в ответ на просьбу Прохорова выполнить эту процедуру заявил, со спокойной наглостью физтеха, что он этого делать не будет, так как ему пора идти на «английский». Прохоров оторопел, я озверел, а Котельников спокойно спросил, нельзя ли кого-нибудь другого послать на «английский». Его остроумие привело меня в восторг, я мгновенно успокоился, вслух послал Юру на «английский», шепотом добавил еще один адрес, разобрал систему и показал все в деталях почтенному академику.
Пока система отогревалась, я, к легкому неудовольствию Александра Михайловича, мазал ВА Котельникова «елеем вокруг поясницы», рассказывая ему о другом блестящем примере его остроумия, которому я был свидетелем. Я имел в виду его комментарий на довольно бессвязный и плохо понимаемый доклад об аммиачном мазере, сделанный Н.Г. Басовым от своего имени и от имени AM. Прохорова весной 1955 года. Это действо происходило в одной из аудиторий Политехнического музея в рамках празднования 60-летия изобретения радио Поповым, почему и председательствовал на том заседании академик В.А. Котельников.
К числу многих вьщающихся талантов Николая Геннадиевича отнюдь не относилось умение ясно излагать свои мысли. «Кто ясно мыслит — ясно излагает», — сказано не про него. Он был человеком, в высшей степени творческим, мыслил ярко, необычно, почти безумно, иногда гениально, но понять даже вполне здравые идеи в его изложении было практически невозможно. Владимир Александрович понял и, разъясняя аудитории суть сказанного Басовым, ввел понятие среды с отрицательным поглощением СВЧ-энергии, заполняющей пространство между обкладками конденсатора колебательного контура мазера-генератора. Эта остроумная трактовка вскоре стала общепринятой. Именно она лежала в основе тех изысканий по мазерам— усилителям, которые я вел как раз тогда.
Заданную Правительством работу мы выполнили вполне успешно, за что и получили вполне приличные денежные премии.
Надо сказать, что в то время в нашем сообществе были весьма популярны две очень американские шутки, основанные на достаточно произвольной расшифровке аббревиатуры «мазер». Первую из них, гласящую, что военные применения представляются крайне удаленными: «Military Applications Seem Extremely Remote = MASER», мы старались не афишировать. Вторая же, утверждавшая, что большее (число) ученых-прикладников ест регулярно: «Моге Applied Scientists Eat Regularly = MASER», цитировалась и к месту, и не к месту. Эта расшифровка, если только не понимать глагол «есть» слишком буквально, соответствовала действительности. Мне, грешным делом, нравились обе формулировки, поскольку для каждой из них ключевым является понятие «применение».
