Конец ФТФ
Мы, студенты пятого курса Веселаго, Кобелев и я, намеревались поработать в Крымской экспедиции нашей базовой организации — ФИАНа, по крайней мере, до конца сентября. Все шло хорошо.
Вдруг, 31 августа, мы получаем телеграмму: «Возвращайтесь немедленно. Кабак всеобщий. Конюхов». Вадим Константинович Конюхов был, как и мы трое, радиофизиком, студентом группы 313 ФТФ МГУ, проходившим базовую практику в лаборатории колебаний ФИАН. Но в отличие от нас радиоастрономией не увлекался. Впоследствии он стал широко известен тем, что предложил идею газодинамического лазера и реализовал этот наиболее мощный из лазерных генераторов непрерывного действия.
Немедленно вернувшись в Москву, мы увидели страшную картину полного разгрома родного факультета. Он был попросту ликвидирован. Мы были переведены на пятый курс физического факультета МГУ, на отделение ядерной физики, каким-то образом организационно соединенное с Научно-исследовательским институтом ядерной физики МГУ (НИИЯФ МГУ). Для всех физтехов перевод на физфак был глубоко оскорбителен. Мы искренне, хотя, быть может, и не вполне справедливо, презирали физфак того времени как нечто окостеневшее и бесконечно отставшее от требований времени.
Вообще говоря, уязвленное самолюбие и максимализм молодости, суть не лучшие советчики в процессе выбора, определяющего дальнейшую жизнь. Но нас, радиофизиков, работа в интересах ядерной физики не устраивала даже в качестве радиоинженеров, пусть и высочайшей квалификации. Инстинктивно, мы сделали правильный выбор, отказавшись «обучаться» в НИИЯФ и попросив предоставить нам возможность выполнить и защитить дипломные работы в лаборатории колебаний ФИАН.
Таких гордых, оказалось только шестеро: Витя Веселаго, Коля Карлов, Вадим Кобелев, Вадим Конюхов, Юра Шарапов, Тигран Шмаонов.
Только теперь мне стало ясно, что мы сильно недооценивали мудрость и порядочность руководства НИИЯФ, которое нам пошло на встречу, предложив: «Пусть будет по-вашему, сдайте только историю физики, без этого не могут быть вам выданы дипломы. Все остальные курсы вами прослушаны и успешно сданы». Что ж, можно лишь выразить благодарность за содействие при прохождении через очень важную точку бифуркации, пусть и несколько искусственно созданную на нашем жизненном пути.
Следует заметить, что ФТФ сильно выделялся на фоне советской высшей школы того времени. Этот факультет МГУ самим фактом своего независимого существования мешал спокойной жизни современного ему образовательного сообщества СССР. Физтех был создан указом И.В. Сталина, но по мысли ПЛ. Капицы. И поэтому увольнение Петра Леонидовича было начертано «огненными письменами на стене чертога гордого царя вавилонского во время пира его», предвещавшими скорый конец ФТФ.
«Мене, текел, перес» — «исчислено, взвешено и разделено». Именно так было понято происшедшее сворой чиновников от образования.
«Тяжелые были времена» — назвал свои воспоминания о 1951 годе временно исполняющий обязанности директора Московского физико-технического института Федор Иванович Дубовицкий. Возложены на него эти обязанности были 17 октября 1951 года, а освобожден от их исполнения он был 4 апреля 1952 года. По существу, член-корреспондент АН СССР Ф.И. Дубовицкий был первым директором МФТИ в сложнейший период перехода от только что ликвидированного ФТФ МГУ к заново создаваемому институту.
